Иероглиф «Радость». Рисовая бумага, тушь.
В то время как наши космические корабли бороздят блоги в поисках котиков, в Белгороде живет и самостоятельно постигает искусство традиционной китайской каллиграфии и живописи Сергей Кривоносов (Ning Shi). ЯТЫОН поговорил с Сергеем о том, как безумно много нужно тренироваться, чтобы «набить руку» в каллиграфии, о том, что «Матрица» существует, о том, что можно прекрасно прожить жизнь без жены и прочих мегаактуальных вещах.
ЯТЫОН: «Откуда у парня испанская грусть…» (С) То есть, как вы пришли к увлечению традиционной китайской каллиграфией?
Сергей: Шесть лет назад я всерьез увлекся философией Китая, в частности буддизмом. В начале это были исключительно медитативные практики, но со временем я стал узнавать культуру Китая, поэзию и живопись. Никогда не имел тяги к изобразительному искусству, но когда увидел работы в стиле традиционной китайской живописи, сразу понял — это то, что мне очень близко по духу.
ЯТЫОН: Это был Чань-буддизм, который затем в Японии стал Дзен?
Сергей: Изначально это был классический буддизм, но в последствии я действительно стал приверженцем именно направления Чань.
ЯТЫОН: Там везде говорится о необходимости передачи «светильника» (учения) от наставника ученику (кажется, и в каллиграфии непременно должен быть учитель), а вы упоминаете на своей странице в «ВКонтакте», что вы самоучка. Как обходите, объясняете это противоречие для себя?
Сергей: Что касается Чань-буддизма, как впрочем и каллиграфии, история знает примеры самоучек, ставших в последствии мастерами. Но это не осознанный отказ от учителя, скорее сложившиеся обстоятельства. В городе, где я вырос и живу, конечно же, нет тех, кто может передать «светильник». Поэтому приходится пользоваться заповедью Бодхидхармы — «Непосредственно взирай на свою природу и стань Буддой».
ЯТЫОН: Пришлось ли учить китайский язык, чтобы глубже вникнуть в искусство каллиграфии?
Сергей: Нет. Конечно, чтобы писать иероглиф, нужно знать его значение, желательно и его происхождение и историю. Нужно понимать и чувствовать символы, линии, которые передают сущность явления или объекта. Но полноценное знание языка, совсем необязательно.
ЯТЫОН: Как сообщают нам историки, каллиграфы школы Чань стремились выработать такой способ письма, чтобы суметь максимально быстро нанести иероглифы на бумагу, не задерживая руки, не «выписывая» линий. Даже специально использовали тончайшую бумагу, чтобы она рвалась, если рука с кистью задержалась. Так мастера стремились выразить мгновение… Ваши иероглифы выглядят «быстрыми», вы тоже стараетесь «не выписывать»?
Сергей: Да, всё верно. Экспрессия и динамика выходят на первый план, а красивая и гармоничная внешняя форма иногда специально опускается или же искажается. По сути, когда простой человек смотрит на иероглиф, он видит иероглиф, когда на иероглиф смотрит мастер, он видит движение кисти, взаимодействие туши и бумаги. Есть отдельные стили, где важны и форма и динамика, я же сторонник экспрессии в написании.
Иероглиф «Дракон». Рисовая бумага, тушь.
ЯТЫОН: Ning Shi — это ваш псевдоним? Что означает печать на ваших работах?
Сергей: Печать на моих работах это иероглифы 凝视, написанные древним стилем, предназначенным для резьбы на печатях. По-китайски это как раз и читается, как Ning Shi, что в переводе на русский — «пристально вглядываться». Этот псевдоним я взял себе ещё задолго до того как начал заниматься каллиграфией, но только на английском языке — «Stare». Изначально использовал его в компьютерных играх ещё в школьные годы, но решил и теперь его сохранять.
ЯТЫОН: Насколько сложно «набить руку» для экспрессивной манеры письма, чтобы она выглядела убедительной? Это какие-то специальные тренировки? Многочисленные повторения?
Сергей: Повторения очень важны. Ещё более важно копировать признанных мастеров. Вообще в обучении китайской живописи и каллиграфии очень много времени предлагается уделять именно копированию работ мастеров. Для того, чтобы прогрессировать, желательно писать каждый день, без перерывов. Лучше немного, но каждый день, чем один-два раза в неделю по несколько часов. Однако достижение подлинной динамики приходит лишь с опытом и свободой, раскрепощенностью. Когда вас не заботят правила и нормы, оценка результата и вообще не заботит ничего, вы даже не управляете движениями. Есть кисть, бумага и тушь, они всё сделают сами. Быть не пишущим, а наблюдающим взаимодействие туши, бумаги и кисти — именно так и достигается подлинная динамика и свобода движений.
ЯТЫОН: В «Алмазной сутре» (древняя и особо почитаемая философская буддийская работа) говорится:
«Как на сновидение, иллюзию,
Как на отражение и пузыри на воде,
Как на росу и молнию,
Так следует смотреть на все деятельные дхармы».
(имеются ввиду психические и физические проявления личности человека — прим. ЯТЫОН)
Вот и вы говорите: «быть не пишущим»… Человек персональный, личность вообще в буддизме не существует как явление, которое можно считать реальным. И как вы тогда сочетаете свои буддийские практики с повседневной жизнью, обязанностями? И, кстати, кто вы по профессии?
Сергей: Как говорили многие мастера Чань-буддизма, Чань — это повседневная жизнь. Сочетать даже и не приходится, ведь нет ничего, что могло бы выйти за пределы практики Чань. Первый патриарх Чань-буддизма Бодхидхарма, отвечая на вопрос о различии между практикующим монахом и обычным человеком, сказал: «он (монах) просто видит сон точно так же как и ты». Видеть сон и воспринимать его как реальность, либо видеть его и знать, что это лишь сон, пожалуй и вся разница между практикующим и не практикующим.
А по профессии я продавец-консультант, работаю в этой сфере около 3-х лет.
Иероглиф «Счастье». Рисовая бумага, тушь.
ЯТЫОН: Вот тогда вопросы из мира сна: где в России можно купить правильную рисовую бумагу и тушь? Продаете ли вы свои работы?
Сергей: Купить рисовую бумагу и тушь можно в магазинах Москвы и Питера как минимум. В регионах проще заказывать через Интернет, благо магазины на русском языке, которые возят всё необходимое по доступным ценам, есть.
Свои работы я не пишу на продажу, но если кто-то очень хочет купить понравившуюся, буду не против. Однако для меня важно, чтобы это был человек, который от искусства не далёк. Сейчас так много людей «занимаются» йогой, медитацией и чем угодно, лишь бы идти в ногу с модой и подчеркнуть свою индивидуальность. Таким людям я бы свою работу не продал.
«Весенний ветер проникает в сердце»
ЯТЫОН: В России часто «подчеркивают индивидуальность» тем, что покупают для интерьеров репродукции с китайской каллиграфией. Да вот никто не знает, что там написано… Не попадались ли вам шутки китайских товарищей, которые вполне могут выдать профанам за каллиграфию хоть ругательства?
Сергей: Я встречал такое явление в татуировках. Не могу сказать, что это повсеместно происходит, однако при выборе надписи нужно убедиться, что пользуетесь достоверным источником, дающим верный перевод и значение. Однако это, отличное явление на мой взгляд. Кто хочет выделиться, ему ведь не важно значение и суть. Среди тех, кто знаком с каллиграфией и способен понять значение, так не выделишься, а те, кто просто смотрят на экзотические закорючки без задней мысли, будут в восторге, что ни напиши!
ЯТЫОН: Как отличить человека, идущего в ногу с модой и украшающего свою жизнь всем таким дальневосточным, и человека, искренне интересующегося другой культурой? Есть ли у вас в городе единомышленники? Те, кто может со знанием дела воспринимать ваши работы?
Сергей: Единомышленников нет, но есть те, кто искренне интересуются. Таких людей немного, но они есть. Отличить их достаточно просто! Те, кто гонятся за эксклюзивностью — ценят конечный результат, в то время, когда вся суть содержится в процессе, а не в том, к чему этот процесс ведет.
ЯТЫОН: У вас помимо каллиграфии есть и рисунки той же тушью по рисовой бумаге — это отдельная тема? Она будет продолжена?
Сергей: Между китайской живописью и каллиграфией есть взаимосвязь. По сути, в их основе лежат одни и те же движения и принципы. Рисую я не часто, но в целом я не разделяю эти виды искусства, в них больше сходства чем различия.
ЯТЫОН: Как у вас с таким явлением сна как любовь к женщине? Возможна в вашей жизни такая «низменная» штука, как жена?
Сергей: Я ведь не монах и не живу в монастыре, поэтому и обетов я не давал. Категорически отказываться от чего-либо вовсе не обязательно. Дело в правильном подходе, когда он правильный — ничто не препятствует практике. Здесь очень важно не заблуждаться и не обманывать самого себя, не оправдывать своих слабостей. Смог бы я прожить жизнь без жены? Безусловно. Ничего для меня не поменяется с её наличием или отсутствием. Ну а на данный момент я не женат, но состою в отношениях.
ЯТЫОН: Ваши «чувства верующего» можно оскорбить? Скажет там какой-нибудь суровый патриот, мол, язычник ты! И как вы к этому отнесетесь?
Сергей: Безразличие — мой главный ответ на любые мнения. Есть бесконечно количество точек зрения, и все они, как и моя собственная — неправильные.
Иероглиф «Летать, парить». Рисовая бумага, тушь.
ЯТЫОН: А теперь — блиц. Очень короткие вопросы и очень короткие ответы. Итак, «Матрица» существует?
Сергей: Безусловно.
ЯТЫОН: Жизнь — боль?
Сергей: Да.
ЯТЫОН: Два пива или не два пива?
Сергей: Два пива лучше, чем не два.
ЯТЫОН: Были бы деньги — купили бы «Черный квадрат» Малевича?
Сергей: Купил бы черный «Мерседес».
ЯТЫОН: Никто не остров?
Сергей: Никто.
ЯТЫОН: Не верь, не бойся, не проси?
Сергей: Не верь, не бойся, не проси, бери то, что нужно, без просьб и страха.
ЯТЫОН: Ревность — это норма?
Сергей: Ревность — это эгоизм. Эгоизм — это норма? Смотря для кого.
ЯТЫОН: Кому на Руси жить хорошо?
Сергей: На Руси всем хорошо, но жить плохо не только на Руси.
ЯТЫОН: Так зачем Бодхидхарма приходил с Запада? 🙂
Сергей: Я не знаю 🙂
